В канун Рождества догнала меня за тридевять земель от России горькая весть: в Новосибирске скончался автор-исполнитель Андрей Школин. Точной даты его гибели установить не удалось. Он перестал выходить на связь с 13 декабря, а обнаружили его, уже бездыханное тело, только 21 декабря. Родные приняли решение считать датой смерти 13 число. Впервые песни Андрея я услышал в самом конце 1990-х годов. Помню даже, где и как это случилось. Из окошка крошечной студии на платформе метро «Выхино» разносился незнакомый грассирующий голос: «Над Воронежской тюрьмой тишина…». Кассету я тогда сразу же купил и долгие месяцы крутил, не переставая, выучив все песни наизусть. В то время только-только набирал силу российский интернет, появлялись первые сообщества любителей шансона, куда я, конечно, тоже заглядывал и даже время от времени писал рецензии или делился материалами из своей коллекции. В конце 2001 года в гостевой книге одного из сайтов я увидел сообщение от Андрея Школина. Написал ему. Он ответил. Так завязался контакт. Андрей сообщил, что вернулся из Европы, где провел много лет, занимаясь самым разным, и не всегда законным, промыслом; что недавно женился и вскоре собирается переезжать из Красноярска в Москву. Летом 2002 года он вместе с женой Ольгой приехал ко мне в гости. Андрей был впечатлен коллекцией, а мне, в свою очередь, было интересно общаться с талантливым музыкантом и приятным человеком. Андрей был на пять лет старше меня, успел к тому времени и отслужить в армии, и побывать за стенами той самой Воронежской тюрьмы, и основательно поколесить по заграницам в поисках лучшей доли. Подружились мы настолько, что на первое время они с женой поселились у меня, а я на это время перебрался в квартиру к маме, благо жила она неподалеку. Осенью того же года я познакомил Андрея с владельцами студии «Русский стиль» Игорем Шалыгиным и Сергеем Чигриным. Им понравился материал и вскоре под этим лейблом в серии «Пятизвездочный шансон» увидел свет двойной альбом Школина «В часик добрый». Где-то в Москве у мамы до сих пор лежит этот диск с очень теплым автографом от Андрея. Через некоторое время ребята нашли квартиру в Химках и съехали от меня, но мы продолжали общаться. Андрей был парнем компанейским, легко сходился с людьми и за следующие пару лет обзавелся в столице весьма широким кругом знакомств. В 2005 году я озвучил ему и нашему общему другу, программисту Диме Соколову идею создания журнала, посвященного жанру и даже придумал название — «Шансон — вольная песня» — не подозревая, что под лозунгом «Вольная песнь» еще до революции выходила нотная серия, где печатались песни Леонида Утесова, Льва Зингерталя и других королей «босяцкого» жанра. Дима Соколов тоже загорелся этой идеей и быстро нашел серьезного инвестора под проект. Собралась интересная команда единомышленников, среди которых был известный шансонье из Германии Яша Боярский, репортер из Нью-Йорка Алекс Сингал, журналистка из Стокгольма Таня Павлова и другие, по-настоящему преданные жанру люди. Андрей стал главным редактором. Помня о крылатом изречении древних De mortuis aut bene aut nihil, скажу лишь, что очень скоро после его назначения наши дороги разошлись. И не по моей инициативе. А вскоре редакцию покинули и другие «отцы-основатели». К сожалению, вышло всего 6 номеров журнала и через год-другой проект закрылся. И хотя мы, как я уже сказал, не общались, благодаря общим знакомым я так или иначе наблюдал за карьерой Андрея Школина. Со временем злость на несправедливое увольнение в душе поутихла, и в итоге я даже остался признателен ему за преподанный жизненный урок. Обида подстегнула самолюбие, заставила искать и, в итоге, найти свой путь. Андрей знал, что был не прав в той ситуации, но не нашел в себе сил объясниться. Зато, к моему удивлению, спустя годы мне неожиданно позвонила его жена Оля и попросила прощения и за него, и за себя. Чем дальше заметаются те события песком времени, тем больше, как ни странно, крепнет мое чувство благодарности Андрею и в то же время искренней жалости к этому неординарному, но, увы, не реализовавшему в полной мере свои таланты человеку. А ведь он был не только одаренным шансонье, но и самобытным писателем, автором нескольких романов. Андрей был мистиком, авантюристом и мечтателем, но реальность, несмотря на все усилия, далеко не всегда воплощала его мечты. О его последних годах мне неизвестно ничего. Что стало с его красавицей-женой Ольгой? Почему из Подмосковья, где они жили больше 10 лет, Андрей вдруг перебрался обратно в Красноярск, а оттуда — в Новосибирск, где и встретил свой последний день? Почему был абсолютно один? Что послужило причиной смерти? Я не знаю. Да и неважно это все теперь. Ушла мятущаяся противоречивая личность. Остались хорошие песни и странные книги. Будем помнить…