В конце прошлого года я выложил на своем канале ProПесни альбом Андрея МАРТЫНОВА «Маэстро», а некоторое время спустя и недостающую песню из этого концерта под названием «Попадалово». Оба релиза вызвали большой интерес со стороны поклонников жанра. И тут же возникли споры как о самом альбоме, так и о биографии музыканта. Некоторую путаницу внес я сам, опубликовав на сайте заметку, где написал, что Андрей по профессии врач. Эта информация и ряд других моментов, изложенных в публикации, оказались ошибочными. К счастью, Андрей сам вышел на связь и любезно согласился дать интервью.

— Андрей, давайте начнем наш разговор с истоков…

Родился я в артистическо-музыкальной семье (отец — вокалист, закончил ГИТИС, мать — пианистка, выпускница Московской Консерватории), так что строчки из моей песни «папа с мамою мои интеллигентные», которые «берегли мои шопеновские пальчики» это всё правда.
Из меня действительно с самого раннего возраста делали «великого пианиста» и детство своё я провёл в основном разучивая гаммы и этюды. Тяжёлое время было, что и говорить. Потом, однако, наступила пора юности, я возмужал, а далее по тексту —«пианино поломал и пошёл в разнос». В общем, следующие несколько лет мне было не до музыки. Но потом по истечении времени к этой теме всё-таки вернулся. Увлёкся гитарой, вначале классической, потом джазовой и вскоре в году, наверное, семьдесят восьмом или семьдесят девятом поступил на эстрадно-джазовое отделение музыкально училища в Царицыно. Пока учился там, работал в качестве артиста-инструменталиста (так в трудовой книжке тогда писали) — сначала в Карельской филармонии, потом в Москонцерте, а после собрал свой коллектив и устроился в МОМА (так называлась организация, объединявшая в те годы музыкантов, работающих в ресторанах).
Собственно, тогда я близко сдружился и с шансоном. Хоть он и был в те годы под запретом, но что греха таить, публика заказывала и мы с удовольствием исполняли — и Токарева и Шуфутинского и Гулько и многих других. Проработал я по ресторанам несколько лет вплоть до горбачёвской эпохи. Время пришло интересное бурное, всё стало вдруг разрешено, все внезапно занялись бизнесом, ну и я занялся. Примерно тогда же я начал и песни свои писать. Сочинял для себя, когда было настроение. Так, за несколько лет получилось то, что получилось.

— Как и когда был записан ваш альбом?

То ли кто-то мне подсказал, то ли самому пришло в голову, но я подумал вдруг, а не записать ли мне альбом, хотя бы просто так, на память? Это было уже году в девяностом, наверное. Кто-то из знакомых порекомендовал мне аранжировщика, к сожалению не помню ни фамилии его, ни даже имени, который записал все партии, только саксофониста он пригласил живого, и он же нашёл студию, где я записал уже вокал. Происходило это на какой-то киностудии, я так понимаю, неофициально, потому что приезжал я туда по ночам, встречал меня звукорежиссёр, долго вёл бесконечными пустыми коридорами в какой-то зал, где была сцена, стояла аппаратура и где мы с ним всё это и записывали. Он, кстати, со мной старательно работал, объяснял, как петь, поправлял, если нужно было, подсказывал и всячески помогал. Альбом я назвал «Маэстро», об этом я и говорю на заставке — «свой первый альбом «Маэстро» исполняет» автор. Песня «Попадалово» была записана наряду с другими песнями.
Через несколько дней мне отдали огромную студийную бобину, которую я даже не мог прослушать без специального оборудования. Какое-то время она у меня просто дома лежала, пока один мой бывший музыкант не сказал мне, что у него какой-то знакомый уезжает в Штаты и можно попробовать ему отдать, вроде у него завязки какие-то есть, может что-то там с этим выйдет. В общем запись свою и фотографию (которую мне велели сделать) я им отдал и как то особо об этом и не думал, как вдруг через какое-то время, может даже через несколько месяцев, я уже сейчас не помню точно, мне переслали несколько кассет вот этих вот, где на обложке у меня чётки в руке. До этого никто мной ничего не обговаривал и не обсуждал. Но я и так был рад, шутка ли, в самой Америке у меня вышла кассета! В общем, на этом всё, как я думал, закончилось, никаких дальнейших действий по раскрутке записи я не предпринимал, только слыхал пару раз от знакомых, что где-то на рынках её продавали. Ну продавали и продавали, ну и ладно.

— Как дальше сложилась ваша судьба? Были новые песни или желание записать второй альбом?

Песен я больше не писал, занимался бизнесом, вполне себе успешно. Потом уже в начале двухтысячных кто-то сказал, мол, на Горбушке твой диск продают. Я поехал посмотреть, нашёл точку, где его продавали, купил для себя несколько экземпляров. Тогда же Сергей Чигрин меня сфотографировал. Только я ему не говорил, что я жил на Брайтоне. Это какая то путаница. Я в начале девяностых был в США как турист и нас возили на Брайтон в ресторан к Вилли Токареву, этим всё и ограничилось. Наверное, об этом я ему и рассказал. Нигде я там не работал и тем более не выступал. К музыке после записи диска я уже не возвращался, продолжил заниматься бизнесом. В лихих девяностых уцелел, а вот в мирных двухтысячных связался не с тем с кем надо, в общем, всё потерял. Какое-то время даже таксистом работал, настолько всё было печально. Потом как-то всё потихоньку наладилось. А в начале десятых годов я вдруг стал стихи сочинять, как-то так случилось, вот как с песнями тогда, ни с того, ни с сего. И нормально так стало получаться, и даже известен я стал в поэтической тусовке, призы какие-то стал получать на официальных конкурсах, книжку мою бесплатно издали, то есть, профессионалы посчитали достойным. Всё это есть, при желании можно найти в сети.

— Где вы сейчас живете и чем занимаетесь?

Лет шесть назад мы с женой уехали из Москвы, живём теперь в Тульской области в маленьком посёлке в своём доме. И стал я тут ещё и строителем на старости лет. Так получилось, что выбирал выбирал я подрядчика, чтобы дом нам построил, а потом столько всего насмотрелся и начитался, чтобы решил, а не построить ли мне самому? И построил, представьте себе. Большой тёплый каркасный дом. Научился, слава ютубу, там всё ведь можно найти. Потом думаю, так почему бы этим не заняться? И занялся — открыл ИП, стал дома для людей строить.
Несколько вот построил, правда в последнее время что то плохо с заказами стало, пришлось закрыться. Ну, поглядим, куда дальше нелёгкая вывезет. У меня всю жизнь так — по большому счёту я ведь «дилетант». Увлекусь чем-то, а как только что-то начнёт получаться, достигну какого-то успеха, так мне уж неинтересно становится, ищу что то новое, чем можно заняться.
Так было и с музыкой, и с шансоном, и с бизнесом, и с поэзией, и со стройкой. И хоть я и не самурай, но лозунг их мне близок: «У самурая нет Цели, только Путь». Прекрасно же сказано!
А вообще жизнь «оказалась длинной», как сказал поэт. Длинной и разной.
И падал я и подымался и умирал и воскресал и всё терял и заново обретал. Всё было.
А закончить позвольте написанным мною стихотворением, мне кажется, оно подходит для этого:

я жил как все
один из прочих
влачил тащил работал пил
и вдруг
проснувшись среди ночи
неимоверно ощутил
как лошадь белая
и речка
и ветхий яблоневый сад
и оловянных человечков
неубиваемый отряд
и ёжик родом из тумана
и коленкоровый портфель
и рама чистая
и мама —
все где-то
ждут меня
теперь