Вчера на YouTube-канале ProПесни я разместил запись второго альбома певца-эмигранта Жоржа Северского. Сегодня это имя известно в основном только коллекционерам или исследователям русского зарубежья. Но судьба и творчество артиста заслуживают того, чтобы рассказать о нем подробнее. Из статьи Алексея Лопатина, а также книги Михаила Близнюка «Прекрасная Маруся Сава» (2007) удалось узнать следующее: Георгий Николаевич Северский (1895-1972) родился в семье известного певца, а в дальнейшем одного из первых российских авиаторов Николая Северского. Старший брат Жоржа Александр стал впоследствии известным авиаконструктором в США, создателем первого самолета-амфибии. Георгий также служил в авиации. В Гражданскую войну он воевал в армии генерала Деникина. После разгрома Белогвардейских войск, прикрывал на самолёте отступление оставшихся частей Белой Армии. Не желая отдавать самолёты большевикам, вместе с группой других пилотов он перегнал самолёты на военный аэродром в Грузию. Этот трудный перелёт проходил на высоте 5000 метров над заснеженными горами Кавказа. В начале 1920-го года эмигрировал в Константинополь, затем переехал во Францию. После случайной встречи в Париже с директором русского ресторана «Эрмитаж», ещё в России знавшего о том, что Георгий неплохо поёт и аккомпанирует себе на гитаре, стал выступать в фешенебельном кабаре «Кавказский погребок». Затем пел в «Самарканде», «Казанове» и других русских ночных клубах.
В конце 20-х Жорж Северский приобрёл небольшой спортивный самолёт и стал совершать перелёты через Ла-Манш в Англию, где успешно выступал со своими песнями. Принимал он участие и в сборных концертах вместе с Александром Вертинским, певицами Ксенией Вековой, Ниной Кривошеиной, Адой Разсадовой и многими другими эмигрантскими исполнителями. Н.А.Кривошеина, содержавшая в период рассвета «русского Парижа», ресторан «Самарканд» в своих мемуарах «Четыре трети нашей жизни» вспоминала о Жорже Северском: «Он был почти профессионал; пел английские и американские песенки тех времен, как, например, репертуар гремевшего тогда на весь мир певца Мак-Кормика, но и некоторые русские песни, и даже советские — братьев Покрасс. Голосок имел небольшой, сладкий, старательно учился английскому прононсу, был роста невысокого, с бледными глазами и чем-то неподвижным в лице. Успехом он пользовался немалым, особенно у высоких, крупных дам бальзаковского возраста…»
Однажды, подписав контракт со спортивным журналом на участие в полётных съёмках для фотографов, снимавших велогонку, Жорж Северский, чтобы дать возможность сделать фотографам лучшие снимки, повёл самолёт очень низко по петляющей горной дороге и попал в тяжёлую авиа-катастрофу, врезавшись в гору. Он выжил, однако у него серьёзно пострадала нога и с тех пор всю оставшуюся жизнь он сильно прихрамывал». В середине 1930-х Жорж Северский неоднократно выступал в парижском кабаре «Монте-Кристо с сольной программой «The singing pilot» («Поющий пилот»). Впоследствии он перебрался в Англию, откуда в 1950-м году был вынужден отправиться в Штаты. По каким-то причинам суровые британские законники не давали Северскому вида на жительство. Помочь ему не смог даже его близкий друг принц Эдуард, много лет безуспешно хлопотавший за Жоржа.
В Нью-Йорке «поющий пилот» на общественных началах занимал пост вице-председателем Общества бывших русских лётчиков в Америке, работал в фирме старшего брата, авиаконструктора Александра Северского, и при этом оставался довольно популярным певцом. В конце 1950-х Георгий Николаевич записал две долгоиграющие пластинки, а до этого на фирме «Columbia» серию дисков на 78 оборотов. Скончался «поющий пилот» в марте 1972 года. Похоронен на кладбище Ново-Дивеево в штате Нью-Йорк.