Беседа коллекционера Андрея Зеленева с поэтом, автором-исполнителем Геннадием Брайманом.
В моей коллекции есть две пластинки очень интересного автора-исполнителя из Мичигана Геннадия Браймана – «Белый Мост» и «Колокола», которые вышли в 1984 и в 1987 году на фирме «Кисмет». Напомним, что в 1980-е годы фирма «Кисмет» в основном специализировалась на выпуске пластинок с записями представителей советского андерграунда, а также исполнителей, которые являлись в СССР запрещенными или по крайней мере официально непризнанными. Так, «Кисметом» были выпущены пластинки Аркадия Северного, ансамбля «Братья Жемчужные», группы «Машина Времени», несколько пластинок Петра Лещенко, пластинка Александра Галича, пластинка Александра Розенбаума и, конечно же, серия пластинок Владимира Высоцкого. Основой для издания большей части этих дисков служили фонограммы, разными путями попадавшие из СССР на Запад. Производство пластинок включало частичную реставрацию и мастеринг этих лент, поэтому качество записи на пластинках не могло быть существенно лучше, чем подчас сомнительное качество оригинала. На этом фоне выпуск пластинок Геннадия Браймана стоит особняком, поскольку включал непосредственную студийную запись и работу живущего и здравствующего автора с продюсером. Пластинка «Белый Мост» была, пожалуй, первым таким проектом «Кисмета». Позже на фирме «Кисмет» выйдут вторая пластинка Геннадия Браймана «Колокола», пластинка исполнителя из Финляндии Евгения Гузеева и компакт-диск Валерия Вьюжного, состоящий из песен на стихи самого хозяина «Кисмета» Рувима Рублева.
Спустя почти 40 лет после выхода пластинки «Белый мост», Геннадий Брайман любезно поделился со мной воспоминаниями об этой работе и о работе над пластинкой «Колокола». Хочется верить, что читатель с интересом прочтет эти воспоминания, которые вносят важную лепту в сохранение истории и памяти о фирме «Кисмет».
Геннадий Брайман – поэт и автор-исполнитель. Родился и вырос в Киеве, по профессии – инженер-механик, выпускник Могилёвского машиностроительного института. Уехал из СССР в 1979 году, с февраля 1980-го и по сей день проживает в Мичигане. Автор более 100 стихотворений и песен. Дискография включает виниловые пластинки «Белый Мост» (1984), «Колокола» (1987), магнитоальбомы «Пейзаж После Битвы» (1989), «Странник» (1989) (пополам с Ириной Карпинос), «Сентиментальный Вальс» (1993) и компакт-диск «Что было, то было» (2005). Два последних альбома записаны совместно с супругой Татьяной Брайман. В Америке Геннадий много лет проработал по своей основной специальности. Между 1985 и 1990 годами, продолжая работать инженером, основал фирму, предоставлявшую услуги по техническому переводу. Параллельно с основной профессиональной деятельностью Геннадий Брайман пишет стихи и песни, выступает с концертами.
– Геннадий, как начиналась Ваша концертная деятельность в Америке? Как вы познакомились с Рудольфом Соловьевым (Рувивом Рублевым) и как возникла идея выпустить пластинку?
– Практически с самого приезда в Америку я выступал с концертами. Первое выступление состоялось в 1980 году по случаю открытия в Детройте русского клуба «Новый Свет». В репертуар входили мои собственные песни-размышления, многие из которых имели антисоветское содержание и входили в цикл «Размышления о власти», а также песни на стихи других поэтов. Примерно в 1984 году я приехал с концертом в Нью-Йорк. После концерта одна из моих знакомых рассказала мне о фирме «Кисмет» и сказала, что по ее мнению, мне нужно обязательно познакомиться с хозяином фирмы Рудольфом Соловьевым, известным также под литературным псевдонимом Рувим Рублев. Мы поехали на Манхэттен на 14-ю улицу, где в помещении магазина «Кисмет» меня представили Рудольфу. После нескольких общих фраз он сразу же перешел к делу: «Вы сочиняете песни? Так давайте сделаем пластинку!». При этом он сразу предупредил меня, что проект не будет коммерческим, и что больших денег мы на нем не заработаем. Я с радостью согласился на предложение записать собственный диск. Также налицо был искренний и неподдельный энтузиазм Рудольфа, и мне хотелось как-то помочь его бизнесу. Была надежда, что этот проект все же принесет хоть какую-то прибыль. Рудольф тут же представил меня молодому человеку, который работал в «Кисмете» звукорежиссером, а также записывал свои собственные магнитоальбомы под псевдонимом Виктор Слесарев. Настоящая фамилия Виктора – Чинов, псевдоним Слесарев был взят потому, что в Нью-Йорке уже творил и выпускал кассеты и пластинки известный шансонье эмиграции по фамилии Токарев. Договор мы скрепили рукопожатием, никакого формального контракта не было. Через несколько месяцев я снова приехал в Нью-Йорк, и мы приступили к записи пластинки.
– Как и где проходила запись пластинки «Белый Мост»?
– Запись проходила в студии, располагавшейся в знаменитом подвале «Кисмета», там же на 14-й улице. Мы записали альбом очень быстро, буквально за пару дней. Во время записи Рудольф проводил большую часть времени в магазине наверху, в нашу работу с Виктором не вмешивался и лишь изредка заглядывал в подвальную студию. Писали, кажется, на магнитофонную кассету. Гитару записывали напрямую со звукоснимателя через небольшой микшер. Слесарев работал очень профессионально, запись получилась очень хорошая. Но, к сожалению, на следующем этапе мастеринга что-то произошло, и качеством звучания получившейся пластинки я остался не очень доволен. Самой оригинальной ленты у меня нет, она куда-то пропала.
– Расскажите, пожалуйста, о Викторе Слесареве
– Как я уже говорил, Виктор великолепно и профессионально справился с обязанностями звукорежиссера. В то время у него был период поиска собственного «я», всегда и неизбежно сложный, что приводило к естественным в этом случае творческим метаниям. Это очень заметно по содержанию кассет, которые он тогда записывал. После окончания работы над записью он иногда звонил и писал мне, присылал свои кассеты. Помню, как во время работы над пластинками у нас иногда возникала дискуссия о том, стоит ли записывать заведомо некоммерческий материал. И если не будет коммерческого успеха, если продукт нельзя продать, то зачем (и кому) тогда это вообще нужно? Многое из того жанра, в котором пробовал себя искать Виктор, мне не особо близко, но я очень тепло и с благодарностью вспоминаю нашу совместную работу. Ведь мои первые пластинки появились на свет во многом благодаря его участию. Я слышал, что в последствии исследователи шансона и коллекционеры по достоинству оценили вклад Виктора в жанровую песню, так что, видимо, ничего не было напрасным. У меня сохранились кассеты с дарственными надписями, которые он мне присылал.
– Сколько приблизительно стоил выпуск пластинок? Какой у них был тираж? Как проводилось распространение и реклама? Удалось ли вернуть затраченные деньги?
– Запись и выпуск каждой из двух пластинок обошлись примерно в 3000 долларов. Деньги на выпуск этих дисков я заработал на своей основной работе. Я много лет трудился на фирме инженером. Пластинки были выпущены тиражом в 1000 штук каждая. Насчет того, что проект был некоммерческим, Рудольф был абсолютно прав. Затраты вернуть не удалось, но это не имело большого значения. Для меня важно, что эти пластинки состоялись. Я получил от «Кисмета» чек на символическую сумму, который предпочел сохранить на память. Пластинки распространялись эксклюзивно через «Кисмет». Организацией рекламы занимался Рудольф. Он очень щепетильно относился к своим обязанностям, и если по каким-то причинам с рекламой что-то не получалось, всегда присылал мне письмо с извинениями. В 1987 году он спросил, есть ли у меня материал на новый диск и предложил начать над ним работу. (АЗ: в 1987 году реклама пластинки «Белый мост» звучала в радиопередаче на русском языке, которую вела Маргарита Полонская. Также пластинка «Белый Мост» продавалась в книжном магазине «Черное Море» на Брайтоне).
– Этим новым диском была пластинка «Колокола». Как был записан этот диск?
– Диск «Колокола» мы записывали в той же подвальной студии на 14-й улице. Я снова работал с Виктором Слесаревым, и мы снова уложились в два дня. В этот раз мы постарались учесть и исправить все огрехи, допущенные при записи «Белого Моста». Мне кажется, что эта пластинка по качеству получилась лучше.
– Расскажите, пожалуйста, немного о песнях, вошедших в пластинки
– В пластинку «Белый Мост» кроме моих собственных песен вошли вошли две песни на стихи Марка Троицкого, включая заглавную и очень важную для меня песню «Белый Мост», песня на стихи Василия Федорова «Нечто о Собаке», песня «Сказки» на стихи Олега Тарутина, положенное на музыку стихотворение Важи Пшавелы «По ущелью тянутся туманы» в переводе Николая Заболоцкого. Вошли и мои песни памяти Владимира Высоцкого и Александра Галича. В пластинку «Колокола» вошли некоторые из моих песен, относившиеся к циклу «Размышления о власти»; песни-посвящения великой поэтессе Марине Цветаевой и здравствовавшим на момент выхода пластинки поэтессам Ирине Ратушинской, с которой я был знаком, и Белле Ахмадулиной, с которой я познакомился незадолго до выхода в свет второй пластинки и с которой впоследствии дружил. В пластинку вошло посвящение Театру на Таганке, написанное в 1978 году, еще при жизни Владимира Высоцкого. Также вошла песня «Пейзаж после битвы», вошедшая и в следующий одноименный магнитоальбом, и посвященная памяти ушедшего в 1986 году Андрея Тарковского. Эта песня понравилась Белле Ахмадулиной, что для меня было очень лестно. Борис Мессерер говорил мне, что Белла Ахатовна иногда просила ставить «Пейзаж после битвы» в машине. Кроме того, в пластинку вошли «Ненавистная моя родина» на стихи Ирины Ратушинской и «С Новым Годом, лебединый стан» на стихи Марины Цветаевой.
С пластинкой «Колокола» связана забавная история. По моему замыслу, пластинка должна былы заканчиваться песней «Воспоминания старого большевика» из цикла «Размышления о власти». Однако Рудольф отговорил меня ее записывать, посчитав, что за такую отчаянную антисоветчину меня просто убьют. Конечно, он явно сгущал краски, и я не то чтобы уж очень испугался, но… все же прислушался к совету более осторожного и опытного старшего товарища. Песня эта в итоге в пластинку не вошла, она так и осталось неизданной на моих официальных альбомах.
– Я могу предположить, что Рудольф знал, что выпускаемые им пластинки попадают в СССР и не хотел никого подставлять – ни своих друзей, ни людей, которые провозили продукцию «Кисмета» в Союз. В этой связи хочу спросить, какая была реакция слушателей на Ваши песни, критикующие советский партийный строй? Сталкивались ли Вы с агрессивной критикой или угрозами?
– Никаких угроз никогда не было. И страха тоже никакого не было, да я по молодости и не утруждал себя мыслями о возможных рисках. Что касается реакции на песни, то поначалу люди улыбались и согласно кивали головами. С наступлением в СССР эпохи перестройки ситуация начала несколько меняться. Помню, как после одного из концертов, кажется, в Вашингтоне, ко мне подошли милые люди и посоветовали в связи с происходящими в Союзе переменами всё-таки тоже перестраиваться и пересмотреть некоторые свои песни. На что я ответил, что перестраиваются только те, кто плохо всё построил. У меня же в гражданском смысле всё было построено нормально. Я имею в виду именно гражданскую составляющую, ибо о литературной составляющей своих антисоветских песен был всегда очень скромного мнения.
– Расскажите, пожалуйста, как делался дизайн конвертов
– Оформление пластинок полностью делалось в Детройте. На конверте пластинки «Белый Мост» изображена репродукция одноименной картины моего друга – замечательного художника и поэта Марка Троицкого. Собственно, заглавная песня диска «Белый Мост» была написана Марком по этой картине, и очень точно передает значение символов, изображенных на ней. Сама картина в стиле сюрреализма написана гуашью, пастелью и темпурой. Это относительно небольшая по размеру работа, примерно 22х17 дюймов, она хранится в частной коллекции. На конверте второй пластинки представлена репродукция другой картины Марка – его графической работы «Колокола». Эта картина была написана Марком по моей просьбе специально для оформления пластинки. Оригинал графической работы примерно такого же размера, как и картина «Белый Мост». В отличии от «Белого Моста», на пластинке «Колокола» нет конкретной песни, поясняющей смысл изображенных на картине символов, хотя образ звонящих колоколов четко присутствует в нескольких песнях. Марк говорил, что на его картине «Колокола» каждый должен найти что-то свое. Выход пластинки «Колокола» примерно совпал по времени с выходом в издательстве «Эффект Паблишинг» (филиал издательства «Посев») первой книги Марка Троицкого «Контекст», содержавшей его стихи и первые графические работы.
Также, по моему мнению, содержание пластинки хорошо отображается и дополняется эпиграфом из Джона Донна, помещенным на обратной стороне конверта: «…а потому не спрашивай никогда по ком звонит Колокол: он звонит по тебе».
На обороте пластинки «Белый Мост» есть фотография, сделанная в Детройте в фотостудии профессионального фотографа Ласло Рэгоша. На обороте диска «Колокола» – моя фотография, сделанная в Париже во время прогулки на кораблике по Сене. Я люблю эту фотографию, пожалуй, больше, чем профессиональный студийный снимок. Также на обратную сторону конверта пластинки «Белый Мост» по инициативе и просьбе Рудольфа был помещен логотип Клуба Русских Бардов, который, по его мнению, должен был символизировать принадлежность этой пластинки к жанру бардовской песни. Я не возражал, хотя ни в каком клубе русских бардов никогда не состоял. Будем считать, что этот логотип – вклад Рудольфа в дизайн диска.
К сожалению, в список песен на обратной стороне конверта пластинки «Белый Мост» вкралась досадная опечатка, которую обнаружили, когда было уже слишком поздно что-либо исправлять. На пластинке автором уже упомянутой песни «Сказки» указан Олег Тарунин, хотя правильная фамилия автора – Тарутин. Мне очень неловко, что так получилось.
– Вы упомянули Марка Троицкого. Пластинки оформлены его картинами, Вы записали несколько песен на его стихи. Расскажите, пожалуйста, о нем подробнее. Как Вы с ним познакомились?
– Примерно в 1982 году знакомая американка попросила меня помочь одному русскому эмигранту, который переживал сложные времена. Это и был Марк Троицкий. Я помог ему с работой, устроив на свою фирму чертежником. С моей помощью Марк, одаренный художник, довольно быстро научился чертить. Так началась наша многолетняя дружба, продолжающаяся по сей день. На одной фирме мы проработали вместе около пяти лет. Я очень благодарен судьбе за эту встречу и за всю последующую дружбу с Марком. И художественный, и поэтический дар его многогранен. К примеру, Марк мог написать стихотворение по первой придуманной мной строчке. Скорее всего, он использовал мою первую случайную строчку просто для развлечения, но мне кажется, что это получалось талантливо и очень хорошо, как и все, что выходило из-под его пера. На пластинке «Белый Мост» есть одно стихотворение такого совместного авторства – «Ах, простите». Вообще же, стихи Марка чрезвычайно сложно петь, они плохо ложатся на музыку. Те его стихи, которые на моих пластинках и кассетах превратились в песни, были специально написаны в размере, подходящим для исполнения. В Нью-Йорке и в его родном Петербурге у Марка вышло пять стихотворных сборников. С 1986 года Марк Троицкий живет в Чикаго.
Любопытны и некоторые факты биографии Марка Троицкого. Марк родился в 1940 году в Ленинграде. Он – сын 1-го секретаря посольства СССР в Мексике Льва Ильича Троицкого, погибшего 25 января 1945 года в печально известной авиакатастрофе вместе с послом СССР К. А. Уманским и другими членами советской делегации. Человеком, чудом выжившим в той авиакатастрофе, была мать Марка – Мариам Львовна Троицкая. Она была одной из самых ярких представительниц настоящей русской интеллигенции, с которыми мне когда-либо доводилось встречаться. Мариам Львовна была воплощением самых лучших человеческих качеств – совести, доброты, честности, чести… Общаться с ней было абсолютным счастьем.
В Америке большая подборка стихов Марка была включена в антологию новейшей русской поэзии «У Голубой Лагуны» Константина Кузьминского и Григория Ковалева. Кузьминский так определял место Марка Троицкого во времена его жизни в Ленинграде: «В то время по Питеру ходили три непризнанных гения: Ося Бродский, Марк Троицкий и Михаил Юпп». С Бродским Марк Троицкий был, разумеется, знаком.
– Геннадий, спасибо Вам большое за беседу. Рудольф Соловьев живет сейчас в своем родном Петербурге, недавно отметил 85-летний юбилей и живо интересуется всеми материалами, которые посвящены детищу его жизни «Кисмету». Что бы Вы хотели пожелать Рудольфу?
– Я хотел бы пожелать Рудольфу прежде всего здоровья, а также сохранить в столь почтенном возрасте светлый ум и тведрую память. Я храню самые теплые воспоминания о нашей совместной работе и благодарен ему.
Беседовали Андрей Зеленев и Геннадий Брайман
США, август, 2022 года